Change, but where to go?

From autonomy to the ethics of communion

Livio Melina

Париж, 4 Октября, 2013

МЕНЯТЬСЯ, НО В КАКОМ НАПРАВЛЕНИИ?

От самости к этике общения

Если бы нужно было охарактеризовать нашу эпоху, то это, наверное, было бы «постоянные изменения». Ценностями нашего времени, определенного не случайно как «Жидкая современность», являются скорость, непрерывные потоки и нестабильность. Оно не может терпеть структур, которые имеют свойства стабильности, непрерывности и верности, таких как семья, социальный класс, приходская община: их необходимо или «разжижать», или «ликвидировать». Моделью отношений является веб-общение, в которое каждый может с одинаковой легкостью войти и выйти. Связи – это виртуальные отношения, в которых всегда можно нажать клавишу «Отмена». Это позволило Зигмунту Бауману говорить о «любовной жидкости», как если бы это было коммерческое явление, супермаркет: становится нормой рассматривать отношения в паре как коммерческие отношения, где один партнер рассматривает другого как хорошего или правильного. А когда надоел, можно избавиться от него, потому что на горизонте появился другой более достойный товар. Жидкая современность во власти зависти, которая выступает против окультуренных желаний, аспекта стабильности. Так, брак в старом стиле «вместе до смерти» – уже стал маргинальным из-за временного сожительства в стиле «давай посмотрим, работает ли это» – заменен гибкой моделью: временными отношениями, которые предлагают оставаться вместе, пока эти отношения длятся.

1. Агония эроса в обществе неудачных перемен

Однако, как уже было заявлено в эссе израильского социолога Eva Illouz, «любовь продолжает причинять боль». В самом деле, даже это непрерывное изменение, с почти безграничными возможностями выбора между различными партнерами, созданное разложением морали после 1968 года и возможностью «дружить» с сотнями лиц другого пола на просторах интернета, не способствует освобождению, но скорее страданию от невозможности сделать хороший выбор, особенно среди женщин. Поэтому перемены, в которые мы вовлечены, не являются изменениями к лучшему; наоборот, это знак негативных изменений, в которых желание никогда не находит свой объект и заканчивается угасанием.

Таким образом, пока социология может предвидеть агонию эроса, философия осознает ее корни. По этому поводу есть интересное эссе Byung-Chul Han, мыслителя корейского происхождения, обучающегося в Берлине (Германия), а также недавно опубликовавшегося в Италии. Он ясно видит, что кризис любви – это не только результат изобилия партнеров, но скорее и в большей мере «исчезновения другого». Снижение потребления любви в нашем обществе подразумевает ее приручение. Сексуальность понимается как способ оптимизации работы и удовлетворения потребностей, которые свойственны нарциссическим объектам, неспособным выйти из лабиринтов собственной депрессии к настоящей встрече с другим. Это то, что корейский философ называет «ад равного», состояние, при котором изменение невозможно, потому что ничего нового не может произойти. Модель любви без трансцендентности и без перехода границ является порнографией, которая полностью устраняет аспекты Эроса в событиях и встречах с другим. В комментарии на бестселлер Е.Л. Джеймса «Пятьдесят оттенков серого», как и на представленное в нем потребительское и договорное мышление, Han утверждает, что пути абсолютного сексуального раскрепощения сегодня все более стремительно ведут к спорту и диетам; закон обслуживания достигает своего пика в служении здоровью.

Почему я решил начать свое краткое выступления с этих наблюдений? Этому есть две причины. Первой является то, что предметом наших размышлений является изменение, и я убежден, что путь к реальным изменениям прямо противоположен тому направлению, которое ведет к дурной бесконечности, приведшей к текущей агонии эроса; что это направление – сегодня столь неприемлемое, – верности, которая ведет к превосходству в любви. Вторая причина в том, что, как я убежден, проблема контрацепции, ставшей истоком сексуальной революции в шестидесятых годах прошлого века, является центральной, даже сегодня, в борьбе за подлинную любовь, которая должна стать снова встречей с Другим. Наш бой, теперь в значительной мере проигранный, не является устаревшим.

2. Изменения навстречу лучшей жизни

Поразительно обнаружить, что анализ Byung-Chul Han, наконец, выявил суровую болезнь нашей эпохи с тем же названием, которое использует Папа Франциск, чтобы осудить вероятность заблуждения в многочисленных церковных структурах: «автореферентность». Мы так заняты разговорами о себе, что потеряли способность устанавливать реальные отношения с другими. Han радикален, когда обличает неспособность к встрече с Другим, и позволяет соприкоснуться и вопрошать этого другого. Действительно, реальное изменение начинается отсюда, из способности соприкоснуться с кем-то или чем-то, что входит в нашу жизнь и приносит что-то новое, оригинальное, удивительное и неожиданное. Изменения начинаются с готовности принять событие, которое вносит в жизнь обещание лучшей жизни, то есть жизни в общении.

Здесь, таким образом, первый элемент улучшения. Реальные изменения в жизни – это не наш собственный проект, разработанный на бумаге; это не усилие нашей воли, которая эффективно программирует и организует реальность в направлении достижения желаемого результата. Это схема, которая технически касается доступных средств для желаемых результатов (Zweckmäßigkeit, рационализация) – адекватная модель объяснения не человеческих «действий» (πράξις), но скорее человеческого «творения» (ποιήσις), что приводит к продуцированию внешних объектов, видимых изменений во внешнем положении вещей.

Творение, через свободный выбор, меняет не только внешнюю реальность, но и в первую очередь весь субъект творчества и всегда имеет характер отклика: это личный отклик на импульс, который идет от реальности, особенно из личной реальности Другого, который своим присутствием приглашает навстречу, к общему пути, и, возможно, к общению. Настоящее творчество начинается со страстного увлечения. Святой Фома Аквинский ухватил здесь тайну творения бытия, с его смесью благодати и свободы, тайну, которая является «консенсусом»: согласием на опрометчивый дар, данный по благодати. Таким образом, творчество человека находит свое наиболее ясное объяснение в Fiat (да будет), которым Пресвятая Дева Мария приняла Благовещение ангела, получила Святого Духа и стала матерью Сына Божьего.

Творчество вносит новизну в жизнь тем, что оно является дружественным ответом, открытостью приветствовать другого, большего другого, чтобы сформировать с Другим новую жизнь. Приветствие Другого открывает будущую историю, которую нельзя ожидать в рамках проекта, но в момент встречи, сообщает обещание ждать и позволяет развиваться. Природа любви прекрасно сочетается с такой структурой человеческой деятельности, характеризующейся ответом. В своей первой энциклике Папа Бенедикт XVI напоминает нам: «Быть христианином – это не результат этического решения или высокая идея, но встреча с событием, Личностью, которая дает жизни новый горизонт и решающее направление».

Все это, что относится к любой человеческой деятельности, находит свою полную реализацию и парадигму, совершенно справедливо, во встрече любви между мужчиной и женщиной, а более конкретно – в акте сексуального дарения, в котором двое становятся одним, в единении души и тела, открывая себя возможности создания нового человека. Вот почему вопрос о контрацепции, которая вмешивается в сексуальный акт, манипулируя понятиями, не просто вопрос сексуальной этики, которым можно пренебречь, чтобы не быть скучным и неуместным моралистом. Этот вопрос является пророчески решающим, как предвидели папы Павел VI и Иоанн Павел II, потому что он охватывает важную часть правды о любви в нашей культуре.

Сформулируем вопрос следующим образом: можем ли мы ограничить сексуальность автореферентным нарциссизмом, и, следовательно, приватизировать ее, или, наоборот, борьба за правильность человека требует, чтобы он был открыт к опыту встречи с Другим и к щедрости передачи жизни от поколения к поколению? Великое учение Иоанна-Павла II о Теологии тела и Бенедикта XVI о Теологии любви научили нас видеть вопросы человеческой сексуальности и открытости к жизни в гораздо более широкой перспективе, чем казуистическое законничество. Вопросы о призвании к любви, способности производить потомство, о передаче жизни не являются незначительными проблемами для жестких моралистов. Они занимают центральное место в судьбе для отдельных лиц, для будущего человечества, и для Церкви. Вот почему учение Humanae Vitae является пророческим и стремится к немедленному изменению, которого мы пока не видим. Изменения должны идти от автономии к этике общения, от лабиринтов автореферентности к щедрости приветствия и дарения, из ада равенства к открытости на Другого.

Можно сказать, что контрацепция, с ее намерением манипулировать супружеским сексуальным актом, которому он претендует придать значение союза, но в то же время отказываясь от продолжения рода, представляет на самом деле прототип действия, в котором Другой не принимается в своей полной истинности, но «приручается» и ограничивается тем, чем мы хотим, чтобы он был: одинаковым. Телесность, через которую человеческий пол материализуется, это место, где встреча между людьми на самом деле не происходит без открытия в полной правде другого, который никогда не принадлежит нам целиком, который всегда подарок и сюрприз, который является «Другим» через способность дарить и давать плод через дар жизни.

3. Условия для изменений

Инициатива введения изменений в наше существование всегда начинается со встречи с другой большей и лучшей жизнью, которую мы бы хотели сделать своей. В нашем контексте это может исходить от интуиции при опоре на опыт и откровение, что супружеская сексуальность между мужчиной и женщиной это гораздо больше, чем поиски личного удовлетворения в рутинной жизни. Это рассказ о встрече, предназначенной для лучшего приема другого в общение жизни для будущей плодности. Но, чтобы стать реальным путем, эта история требует нескольких условий. Позвольте мне упомянуть три из них, которые принципиально важны в практике естественной регуляции рождаемости в супружеской жизни.

a) признать себя даром, прежде чем дарить себя

Первое условие: никогда не потерять способность удивляться по поводу встречи с другим. Это возможно только тогда, когда я не забываю, что другой – это подарок для меня, что я сам для него подарок, но и что я тоже подарок для себя. Дар приходит до меня, до моей свободы и моей инициативы, и придает смысл. Вот почему я не могу пригласить другого и подарить ему себя кроме как на горизонте Другого, с большой «Д», горизонте оригинального подарка, который настраивает тело, ориентирует силы и готовит к встрече. Именно в этом фундаментальном отношении мы можем найти обоснование для более глубоких исследований о ритмах и условиях женской фертильности, и это знание должно развиваться с учетом простоты показателей и точности окончательного диагноза.

Первая задача – это пригласить Другого к себе: осознать с благодарностью дар, которым я сам для себя являюсь, что моя телесность для меня, с ее силами, ее возможностями, ее ритмами и ее пределами. Вторая задача – пригласить другого для него самого, учиться слушать неслучайное звучание реальности его тела, с его физиологией и сезонами, с более или менее тяжелыми событиями, которыми устлано человеческое прошлое. Третья задача – пригласить другого для общего опыта, созданного из моментов благодати, но и неожиданных событий, возможностей, ограничений, и, быть может, нездоровья и болезней. И только если все что принимается из оригинального дара Дарящего, мы можем найти свет и достаточно энергии, чтобы сделать кого-либо и чью-либо сексуальную жизнь щедрым даром, открытым для получения дара.

b) Слушание и обмен

На втором уровне – возможность реальных изменений супружеской сексуальности требует подлинного умения в паре слушать, обмениваться и понимать. Одним из наиболее частых возражений против периодического воздержания является его требовательность: чтобы быть эффективной, эта практика требует не только обучения некоторым точным знаниям о телесности и ритмах плодности, но и контроля за инстинктивными и эмоциональными порывами человеческой сексуальности, и постоянного и подлинного диалога в паре.

Очень требовательный характер естественных методов не должен быть скрыт или недооценен: это было пережито многими мужьями. Практика естественных методов требует терпения и аскетизма, необходимых для преодоления трудностей. Павел VI сказал: «Такая дисциплина, которая свойственна чистоте супружеских пар, далека от нанесения ущерба супружеской любви, но придает ей высшую человеческую ценность. Это требует постоянных усилий, но, благодаря этому чудесному влиянию муж и жена полностью развивают свою личность, обогащаясь духовными ценностями. Такая дисциплина одаряет семейную жизнь плодами спокойствия и мира и облегчает решение других проблем; она способствует вниманию к партнеру, позволяет обеим сторонам вытеснить эгоизм, врага истинной любви, и углубляет их чувство ответственности».

Так, то что было первым возражением, изменилось в элемент положительной оценки. Ценность естественной регуляции плодности преимущественно заключается в предоставлении лишь инструмента знаний, что не заменяет того, что присуще человеку. В незамене, посредством технических приемов, личных действий, он требует созревания добродетелей, способствует ответственности и индуцирует развитие лиц в их призвании к любви. Так называемые натуральные методы имеют свою косвенную моральную ценность особенно в своих ограничениях и предполагаемом и стимулируемом личном росте. Они не управляют искусственно значением супружеского сексуального акта, но уважают личностную ценность. Требуя и поощряя развитие необходимых личных способностей, естественные методы находятся на смиренном служении любви.

c) Владеть собой, чтобы предложить себя

Давайте теперь углубим третий уровень, который уже появился в предыдущем. В одной из своих бесед о человеческой любви, Иоанн Павел II заявил: «знание» ритмов плодности само по себе не создает внутренней свободы, дарение которой до конца является духовной природой и зависит от внутренней зрелости. Эта свобода предполагает такую способность направлять свои чувственные и эмоциональные реакции, чтобы сделать возможной самоотдачу другому «я» на основании зрелого владения собственным «я» в своей телесной и эмоциональной субъективности ». Другими словами естественные методы регуляции фертильности трудны в практике без супружеского целомудрия. Как и любая другая добродетель, целомудрие также является результатом любви стремится к любви. Оно создает внутренние субъективные условия, так что инстинктивные и эмоциональные импульсы перестают быть дезинтегрирующими силами или препятствием для супружеского дарения, но интегрируется в этот дар со ссылкой на личность другого и его выдающуюся ценность.

В контексте супружеского целомудрия, периодическое воздержание, необходимое для использования естественных методов регулирования фертильности, лучшая ценность. Предотвращая немедленное сексуальное удовлетворение, периодическое воздержание помогает проявлению ценности другого как личности. Периодическое воздержание требует слушания, обмена и ожидания другого, который может быть не всегда и не в любой момент готов для объятий. Вот почему это способствует новому вниманию к личным особенностям сексуального акта через общее увеличение качества отношений. Практикуя воздержание, супружеское целомудрие направляет внимание на то, что является сущностью отношений, и, в то же время, расширяет горизонт любви. Он не отрицает значение генитальной сексуальности, но придает ей смысл выразительного подарка личной любви, уникального и плодного. Оценивая драгоценную природу супружеского сексуального акта, она не идеализируется и не рассматривается как единственная возможность межличностной любви: воздержание приглашает открывать другие любовные жесты внимания и нежности, где обновляется безвозмездная личная встреча

- - - - - - - - - - - - - - - - - -

Практика естественного планирования семьи предполагает, конечно, важное изменение в отношении к сексуальности, к собственному телу, но в основном по отношению к другому, и, в итоге, к Самому Богу. Это изменение является гораздо более радикальным, чем можно себе представить вначале, оно может даже оказаться разрушительным. На самом деле, в обществе, где капитализм ограничил сексуальность как товар потребления, устраняя инаковость и вводя жизнь в тюрьму Равенства, естественные методы распознавания плодности являются обещанием любовной практике открыть встречу с другим и раскрыть трансцендентную и преображающую силу эроса.